Вилли и поросенок

В благодарность за добрую услугу один прихожанин подарил молодому священнику из Данфермлина поросенка. Сначала священник был в восторге от подарка, но поросенок быстро рос и прокормить его становилось все трудней. Вот священник и решил: "Пошлю-ка я его своему приятелю в Кэрнихилл. Пусть пасется там на воле: стоить это мне ведь ничего не будет". А у священника был слуга, по имени Вилли, парень неплохой, но малость придурковатый. - Вилли! - позвал его хозяин. - Сунь-ка поросенка в мешок и снеси в Кэрнихилл к моему приятелю, я уж с ним сговорился. Но поросенок был хитрый, и Вилли пришлось повозиться, прежде чем он сумел поймать его и засунуть в мешок. На дорогу священник сделал Вилли строгое напутствие. Он знал, что его верного слугу легко не стоит сбить с толку, из-за чего самое пустячное дело частенько оборачивалось для Вилли самым сложным. Так вот что он ему сказал: - Смотри же, Вилли, нигде не проговорись, к кому ты идешь и зачем. Только сам помни тебе надо в Кэрнихилл. Отдашь там поросенка и тут же назад. - Будьте спокойны, хозяин, - отвечал Вилли. - Вы же меня знаете! Все сделаю, как велите. - То-то и оно-то, что я тебя хорошо знаю! - сказал священник. И Вилли, взвалив драгоценную ношу на спину, отправился в путь. На полдороге к Кэрнихиллу он повстречал трех своих приятелей, окликнувших его с порога трактира. - Привет, Вилли! - сказал один. - Куда собрался в такой погожий денек, Вилли? - спросил второй. - Что это ты тащишь в мешке, Вилли? - крикнул третий. Вилли очень взволновала эта встреча. - П-привет, друзья! - запинаясь, ответил он. - Я-я не могу вам сказать, куда я иду. Хозяин не велел мне говорить, куда я иду. А что у меня в мешке, я могу сказать: не кошка и не собака! Друзья рассмеялись и тут же поспешили заверить Вилли, что не станут его ни о чем спрашивать. Один из них хлопнул Вилли по плечу и предложил: - Заходи, Вилли, выпей с нами по стаканчику. Должно быть, ты устал с дальней дороги, да еще с тяжелой ношей на спине. - Нет, мне нельзя, - отказался Вилли, бросая в то же время жадный взгляд на открытую дверь трактира, за которой, судя по всему, было так прохладно. - Уж коли хозяин доверил мне своего поросенка, пить мне никак нельзя! Друзья перемигнулись, однако и виду не показали, что смекнули насчет поросенка. - Да чего там, Вилли, заходи! Глоток вина никогда не повредит. А мешок оставь здесь у порога. Больше уговаривать Вилли не пришлось. Он положил мешок с поросенком на землю и вошел в трактир. Тогда один из дружков, не теряя времени, развязал мешок, выпустил поросенка и посадил вместо него первую попавшуюся дворнягу. Ничего не подозревающий честный слуга выпил стаканчик, взвалил опять на спину мешок и веселый пошел дальше. Добравшись до Кэрнихилла, он передал, как было велено, привет от своего хозяина его приятелю и вручил ему мешок. - Спасибо тебе, Вилли, спасибо, - поблагодарил его приятель хозяина. - Не поможешь ли теперь развязать мешок и отвести поросенка в хлев? Вилли развязал мешок, но вместо поросенка с розовым пятачком оттуда выскочила черная собачонка. - Спасите! Спасите! - закричал бедный Вилли. - Не иначе сам дьявол сыграл со мной злую шутку. Друг священника сильно удивился, однако не очень-то поверил насчет дьявольской шутки. А зная хорошо Вилли, подумал, что скорей всего кто-нибудь над ним по-дружески подшутил. - Не стоит так волноваться, Вилли, - сказал он. - Можешь забрать свою собаку и отнести ее хозяину. - Да это же не собака, сэр! - воскликнул Вилли, дрожа от страха. - Это поросенок! Клянусь вам - поросенок! Только дьявол поменял ему цвет: вместо белого сделал черным. Но делать было нечего, и, засунув собаку в мешок, Вилли пустился в обратный путь. Добравшись до трактира, он опять увидел там трех своих приятелей, которые как ни в чем не бывало сидели за столом и с невинным видом потягивали вино. - Никак, это Вилли! - сказал один. - И опять с мешком на спине? - Ой-ой-ой, со мной случилось такое несчастье, - сказал, входя, Вилли. - Дьявол подменил моего поросенка собакой! Что я теперь скажу хозяину? - Вот так штука! - воскликнул второй, едва сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. - Вы слыхали что-нибудь подобное? - Садись, дружище, тебе надо выпить после сильных переживаний, - сказал третий. На этот раз Вилли совсем не пришлось уговаривать: ему действительно не мешало выпить. Он это заслужил. Мешок он оставил на земле у входа в трактир и сел к столу. Ему налили - он выпил, а за это время один из шутников незаметно вышел и подменил собаку поросенком. Через час-другой ничего не подозревающий Вилли уже шагал со своей ношей домой. В голове у него от выпивки и от всего пережитого царил полный кавардак. Он с ходу выложил свою жуткую историю хозяину, но тот так толком ничего и не понял. - Не могу уразуметь, о чем ты говоришь, - сказал хозяин. - Какой дьявол? Какая собака? Развязывай скорей мешок и гони поросенка в хлев. Завтра понесешь его в Кэрнихилл. - Да это же не поросенок, сэр! - воскликнул Вилли. - Это собака! Клянусь вам - собака! Вот, смотрите! С этими словами Вилли развязал мешок, и оттуда выскочил поросенок. Вилли просто-таки завопил от ужаса: - Как? Поросенок, а не собака?! И бедный Вилли решил, что дьявол опять сыграл с ним злую шутку. А его хозяин... А хозяин если раньше и сомневался в уме своего честного слуги, то теперь у него сомнений никаких не осталось. А у вас?

Серебряная дудочка Маккримонса Легенда

Эйн Ог Маккримонс сидел на холме возле своего дома в Борререге, что на западе острова Скай. Сидел, сидел да так тяжко вздохнул, что трава полегла у его ног. Уже назначили день, когда в замке Данвеган состоится состязание волынщиков, где выберут лучшего из лучших, чтобы объявить его наследным волынщиком Маклеода из рода Маклеод. Эйн тоже играл на волынке, да только не очень хорошо, и даже мечтать не мог, чтобы участвовать в состязании. Потому-то он и вздохнул. Его вздох услышала фея и пожалела Эйна Ог Маккримонса. Она подлетела к нему и спросила, отчего он так печален. А когда он рассказал отчего, она молвила: - Я слышала, как ты играешь, и нахожу, что совсем недурно. К тому же ты красив и нравишься мне. Я хочу тебе помочь. Эйн прекрасно знал, что феям ничего не стоит превратить прозрачную воду источника в лучшее вино, или выткать из паутины пушистый шотландский плед, или заставить простую тростниковую дудочку исполнить нежную колыбельную. Словом, Эйн понял, что настала решающая минута в его жизни. Он с чувством поблагодарил фею; оставалось только ждать, что дальше будет. Фея протянула ему серебряную дудочку с круглыми дырками для пальцев. - Вот, возьми, - сказала она Эйну. - Вставь ее в свою волынку, и, стоит тебе прикоснуться к ней пальцами, она послушно исполнит сладчайшую музыку. И твоим сыновьям она будет повиноваться, как тебе, и сыновьям твоих сыновей, и их сыновьям, и так всем продолжателям рода Маккримонсов. Только помни: к этой серебряной дудочке вы должны относиться бережно и с любовью, потому что она не простая, а волшебная. Если случится, что кто-нибудь из Маккримонсов обидит или оскорбит ее чем-нибудь, ваш род навсегда потеряет свой музыкальный дар. Эйн Ог взял волшебную дудочку и поспешил в Данвеган. Там уже собрались все знаменитые волынщики горной Шотландии. Они один за другим исполняли на своих волынках те же мелодии, что играли их отцы и деды. И каждый новый волынщик, казалось, играет еще с большим мастерством, чем предыдущий. Когда подошла очередь Эйна Ога, он вставил волшебную дудочку в свою волынку и заиграл. Все слушали затаив дыхание. Никогда еще им не приходилось слушать такого волынщика. И волынка была волшебная, и музыка лилась волшебная. Сомнений не оставалось - вот кто достоин быть наследным волынщиком Маклеода из рода Маклеод. Так все решили, и все так и вышло. Судьи все, как один, заявили, что еще никогда не случалось им слушать такого волшебного музыканта. С того дня Маккримонсы с острова Скай, поколение за поколением, оставались знаменитыми волынщиками и композиторами. Они основали в родном Борререге школу волынщиков, в которую стекались ученики со всех концов Шотландии и Ирландии. Курс обучения в этой школе был не маленький: Семь лет, чтобы стать просто волынщиком. Прослыть же хорошим волынщиком мог только тот, у кого в роду уже сменилось семь поколений волынщиков. Прошли века, а Маккримонсы так и оставались волынщиками у Маклеодов, пока не настал день, который оказался роковым в их славной истории. Глава рода Маклеод возвращался с соседнего острова Расей домой. Место волынщика было на носу его галеры, и занимал его один из Маккримонсов. День выдался ветреный, и на море была сильная качка. Легкое судно так и швыряло вверх и вниз, вверх и вниз на вспененных волнах. - Сыграй нам, Маккримонс, чтобы поднять наш дух, - попросил Маклеод. Маккримонс прикоснулся пальцами к серебряной дудочке. Однако сильная качка мешала ему играть, пальцы то и дело соскальзывали, когда галеру бросало туда и сюда. Буря разыгралась нешуточная. Накатившая волна обдала Маккримонса с ног до головы, брызги затуманили ему глаза, и он невольно взял несколько фальшивых нот. Еще ни один волынщик из рода Маккримонсов не брал фальшивых нот на волшебной волынке! И вот этот несчастный бросил в сердцах свою волынку, позабыв совсем о наказе доброй феи, подарившей серебряную дудочку Эйн Огу, хотя отец не раз рассказывал ему эту историю. - Ах эта жалкая дудка! - воскликнул он в злую минуту. - Разве можно выжать из нее хоть одну правильную ноту! Не успел он сказать это, как уже пожалел о своих словах. Про себя-то он знал, что они несправедливы. Да было поздно. Серебряная дудочка выскользнула из его рук и упала за борт в бушующее зеленое море. Волшебные чары распались. Ни сам Маккримонс, ни его сын, ни сын его сына не могли уже больше так хорошо играть на волынке. И слава знаменитой школы Маккримонсоз вскоре угасла, а сама школа пришла в упадок.